«ЛЕГЕНДАРНАЯ» ИЛИ ПРЕСТУПНАЯ?

Митрофан Греков «Трубачи Первой конной», 1934.

101 год назад была создана Первая Конная армия.

ПЕСНИ о ней я запомнил, наверное, с младенческой поры: «Мы – красные кавалеристы, и про нас былинники речистые ведут рассказ...»; «Среди зноя и пыли мы с Будённым ходили на рысях на большие дела...»; «С неба полудённого жара – не подступи. Конная Будённого раскинулась в степи...»; «Эх, тачанка-ростовчанка, наша гордость и краса...» А еще вовсю прославляли Первую Конную живописцы студии имени Грекова, чьи творения в копиях окружали нас со всех сторон. И портреты сверх усатого Буденного. Правда, уже в первые дни Великой Отечественной этот официальный миф о «полководческом даре» Семена Михайловича дал внушительную трещину, и после «красный маршал» убедительно доказал свою полную профнепригодность. Ну а спустя годы, когда удалось прочитать бабелевскую «Конармию» (к физическому уничтожению автора книги, кстати – бывшего конармейца, Будённый свою руку тоже приложил), я про это детище Семена Михайловича начал понимать нечто совсем иное. Теперь же, слава богу, и некоторые архивные документы в печать просочились...

ИТАК, официально легендарная Первая Конная родилась 19 ноября 1919 года. А кто действительно стоял у ее истоков? Ворошилов и Будённый, как это утверждала советская историография, или же Борис Думенко, о котором наши люди почти ничего не знают?

Когда полутора годами раньше, в мае 1918-го, Верховным атаманом и правителем Дона на войсковом круге был выбран генерал Краснов, он договорился с немцами о поставке казакам для борьбы с большевиками большого количества оружия и боеприпасов. В этой ситуации красные сделали ставку, прежде всего, на крупный вооруженный отряд бывшего вахмистра тридцатилетнего Думенко, заместителем у которого был того же чина Будённый. К концу лета 1918-го Думенко уже командовал дивизией. Этот мастер маневра и короткого удара, чьим военным даром восхищались не только свои, но и враги, нравом был весьма крут. Например, однажды за ослушание приказал прилюдно выпороть самого Будённого (чего Семен Михайлович Борису Мокеевичу не простил никогда). Узнав о расстрелянной жене, Думенко добавил к названию своего отряда прилагательное «карательный» – и потом там, где проходили его кавалеристы, хутора и станицы пылали вовсю.

Командиры Первой Конной в полевом штабе РККА
(Сидят: С.Каменев, С.Гусев, А.Егоров, К.Ворошилов.
Стоят: П.Лебедев, Н.Петин, С.Будённый, Б.Шапошников).

Причем, хотя карателей вскоре наградили Почетным Революционным красным знаменем, Думенко оставался абсолютно аполитичным: с презрением относится к «жидам и комиссарам», и управлять им было невозможно: приказы командования, которые считал для себя неудобными, рвал в клочья, а на совещания к начальству вместо себя посылал Будённого. Что ж, хитрющий Семен Михайлович обрастал высокими покровителями и копил нужные знакомства. Особенно втерся в доверие одного из руководителей Красной Армии, бывшего луганского слесаря Клима Ворошилова и представителя Совнаркома Иосифа Сталина: в начале 1918-го эти два весьма влиятельных деятеля там, на Южном фронте, формировали «военную оппозицию» против наркомвоенмора Троцкого, который делал ставку на бывших царских офицеров – военспецов и приглядывающих за ними комиссаров.

В апреле Троцкий вручил Думенко орден Красного Знамени № 5, назвав его «первой шашкой республики». (Будённому достался орден № 6 – значит, он стал «второй шашкой»). В апреле Думенко уже – начштаба Десятой армии, под началом которого – вся армейская кавалерия и три стрелковых дивизии. Это соединение получило название – «Конно-сводный корпус», потом – «Первый конно-сводный корпус». Сюда пришла телеграмма от Ленина: «Передайте мой привет герою 10-й армии товарищу Думенко и его отважной кавалерии, покрывшей себя славой при освобождении станицы Великокняжеской от цепей контрреволюции». Но 25 мая Думенко был тяжело ранен – и в командование Первым конно-сводным корпусом вступил Буденный. Когда же спустя два месяца Борис Мокеевич на фронт возвратился, прежнюю должность ему не вернули. Что ж, Думенко буквально по бойцу собрал вокруг себя Второй конно-сводный корпус. Отныне они с Будённым стали отъявленными врагами.

Бойцы Первой конной армии

Осень 1919-го для красных войск оказалась успешной: были разбиты крупные казачьи кавалерийские соединения Мамонтова и Шкуро, фронт из-под Воронежа снова откатился на юг. Вот там-то 19 ноября (на основе Первого конного корпуса Будённого, который, в свою очередь, возник из Конно-сводного корпуса Думенко) и родилась Первая Конная армия. Впрочем, идея такого крупного кавалерийского соединения, решающего стратегические задачи, впервые на Гражданской войне была реализована вовсе не ими, а белым генералом Мамонтовым, что поставило красных на грань катастрофы. И вовсе не военные таланты красных командиров, а массовое дезертирство казаков (они не желали воевать за пределами Области Войска Донского) спасло тогда завоевания революции. Первая Конная была нужна, прежде всего, для того, чтоб стремительным броском больших масс кавалерии отрезать белую Добровольческую армию от казачьего Войска Донского и разбить их по отдельности. Ну а реальными создателями ее были Клим Ворошилов и бывший царский подполковник Александр Егоров. Будённый же об образовании Первой Конной и своем новом статусе узнал вообще в конце ноября. Чтобы это назначение для Москвы выглядело более логичным, Сталин задним числом спешно дал Семёну Михайловичу рекомендацию в партию.

Когда-то в нашем школьном учебнике по истории СССР красовалась фотография с такой подписью: «Приезд М.И.Калинина в Первую Конную армию. Слева – С.М.Будённый и К.Е.Ворошилов. Южный фронт, 1920 год». Однако мы понятия не имели о том, что появление «всесоюзного старосты» в Первой Конной вовсе не было обычным визитом вежливости или актом особого уважения к Будённому, а случилось, наоборот, потому, что среди будённовцев царствовал дух бандитской вольницы.

В июле 1920-го политотдел Первой Конной выдал Семену Михайловичу очередную сводку о моральном состоянии вверенных ему войск, где в частности значилось: «6-я дивизия. Коммунистов – 900. Политически почти все совершенно безграмотны. Военнопленных раздевают; изрубили 150 военнопленных, захваченных в Новоградволынске. Население Житомира и Бердичева сплошь ограблено...»

Потом, 21 сентября, на имя Будённого пришла телеграмма: «В Рогачеве во время ночлега частями 14-й кавдивизии убиты 27 милиционеров и разогнан Совет. В ту же ночь какой-то эскадрон 6-й дивизии напал на расположение административного штаба 11-й кавдивизии, где учинил погром».

Чуть позже последовало сообщение, предназначенное «исключительно для Ворошилова и Будённого»: «В 6-й дивизии за последнее время чувствуется полнейшее разложение. Так, например, вырисовывается картина махновщины. В 66 и 65-м нередко приходится слышать выкрики: "Бей жидов, коммунистов и комиссаров! Да здравствует батька Махно!"».

Страсти накалялись: 27 сентября за попытку арестовать двух буденовцев, совершивших кражу, бойцы 33-го кавполка избили военкома Мисина. И, наконец, 28 сентября от рук конармейцев погиб комиссар 6-й дивизии Шепелев: он пытался навести среди погромщиков порядок и требовал соблюдать революционную дисциплину, но был искромсан шашками. В общем, совсем не случайно 9 октября РВС Первой Конной издал приказ, где, в частности, признавалось: «...Трудовое население, встречавшее когда-то Первую Конную армию ликованием, теперь шлет ей вслед проклятия. Имя Первой конной опозорено. Наши славные боевые знамена залиты кровью невинных жертв. Враг ликует от предательской помощи ему...»

Вот тогда-то, переполошившись, ЦК РКП(б) направил в Первую Конную специальную комиссию во главе с председателем ЦИК. Это заставило Будённого занервничать, и он тут же послал руководителю Реввоенсовета Троцкому, главкому Каменеву, председателю Совнаркома Ленину и командующему Южным фронтом Фрунзе телеграмму: «11 октября у ст. Ольшаница полки 31, 32 и 33-й шестой кавдивизии, окруженные особой кавбригадой с артдивизионом и двумя бронепоездами, были обезоружены и расформированы».

Всего из личного состава 6-й кд арестовали 368 человек. Калинин и остальные «проверяющие» были настроены весьма сурово. Однако благодаря усилиям члена РВС Первой Конной Ворошилова (в партии – с 1903-го, делегат нескольких партсъездов), который наравне с Будённым нес прямую ответственность за все эти безобразия, позицию строгой комиссии удалось смягчить. Оценивая сей факт, начальник особого отдела Первой Конной сообщил в ВЧК, что «в армии бандитизм не изживётся до тех пор, пока существуют такие личности, как Ворошилов». Да и поддержка Сталина Будённому помогла. (А вот мятежному Думенко отсутствие высоких покровителей стоило жизни: когда в его Сводном кавалерийском корпусе также был убит комиссар Микеладзе, Бориса Мокеевича тут же арестовали и расстреляли). Командир «бандитской» 6-й кавдивизии по фамилии Книга для видимости тоже был взят под стражу, но – лишь только комиссия Калинина отбыла – оказался на свободе и даже – с новым орденом...

1-я конная армия. 1919 г.

Ну а по поводу «легендарного» пути Первой Конной – лишь один эпизод... Вот, например, как официально оценивалась у нас Перекопско-Чонгарская операция 1920 года: «В ожесточенных боях части Первой Конной армии совместно с войсками фронта выбили врангелевцев из Северной Таврии, освободили Перекоп и к 15 ноября вступили в Севастополь». Следовательно, не Южный фронт, в состав которого помимо Первой Конной входили 4-я и 6-я общевойсковые и Вторая Конная армия, а конница Будённого, так сказать, сделала дело.

На самом же деле наступление на Крым начала пехота: 8 ноября 15-я стрелковая дивизия под командованием Ивана Раудмеца и полки 52-й стрелковой, руководимые Маркианом Германовичем, форсировали в сложных условиях соленый залив Сиваш и овладели Литовским полуостровом. А 9 ноября 51-я стрелковая Василия Блюхера захватила Турецкий вал. Тогда же, 9–11 ноября, 6-я армия, введя в бой Латышскую стрелковую дивизию Фридриха Калнина, прорвала главную полосу обороны противника в районе Ишунь. Одновременно 30-я стрелковая Ивана Грязнова, преодолев Чонгарскую и Сивашскую переправы, заняла укрепрайон у станции Таганаш, а 9-я стрелковая Николая Куйбышева, форсировав Генический пролив, начала подготовку вторжения на полуостров у устья реки Салгир. И уж только потом в прорыв устремились кавалерийские соединения.

1-я конная армия

Но как могла советская пропаганда всё это обнародовать, если истинные герои Перекопа – все! – скоро стали «врагами народа». В самом деле: Маркиана Германовича и Ивана Раудмеца казнили в 1937-м, Николая Куйбышева (родного брата уже похороненного Валериана Куйбышева) – в 1938-м. (Одновременно уничтожили создателя Первой Конной, командующего 10-й армией, маршала Александра Егорова). Тогда же в застенках НКВД погибли Василий Блюхер, Фридрих Калнин, Иван Грязнов. Намного ранее, в 1921-м, при загадочных обстоятельствах в Бутырке застрелили арестованного командующего Второй Конной армией Филиппа Миронова.

Ну, а уж коли эти имена – под строжайшим запретом, то главной ударной силой сталинской стратегии неминуемо становится Первая Конная, где Семен Будённый – единственный боевой командарм Гражданской войны.

Намного пережив всех своих ровесников, увенчанный тремя (за что?!) звездами Героя Советского Союза, он в 1973-м благостно почил у Кремлевской стены. И никакая совесть, судя по всему, его не мучила.

© Лев СИДОРОВСКИЙ